Категории раздела
Часики
Статистика
Онлайн всего: 2
Гостей: 2
Пользователей: 0
| Главная » Файлы » СТАРШЕКЛАССНИКАМ » Книги для старшеклассников |
КАНИКУЛЫ ВО ВРЕМЕНИ
| [ Скачать с сервера (72.4 Kb) ] | 25.09.2012, 19:58 |
 Фокин С.Н. - Авторские стихи и сказки для детей КАНИКУЛЫ ВО ВРЕМЕНИ Повесть ГЛАВА 1 Мишка закончил завтрак и поставил тарелку в мойку. - Мам! – позвал он, возя пенной губкой по ложке. - Да, Мишенька! Мама вошла в кухню и на мгновение остановилась, обдумывая, что бы еще сделать в оставшиеся десять-двадцать минут. Ей нужно было собираться на работу. Она слушала Мишку вполуха и поначалу даже не поняла его вопроса. Пришлось переспрашивать: - Папа сегодня придет? - Что? Папа? Нет, с чего это ты взял? Он обещал, что до выходных здесь не появится. - Почему? – Мишкино лицо сделалось унылым. - Ой, сынок, поговорим об этом вечером, хорошо? – Мама была очень озабочена, да и спорить с ней всегда было сложно. Мальчик со вздохом кивнул. - Во сколько вас отпустят? Уроков не будет, ты уточнил у Веры Васильевны? Сегодня был последний день занятий в школе. Вместо уроков предполагался субботник: перед летними каникулами территорию вокруг корпуса по традиции немного облагораживали. Так было каждый год. Девочки собирали мусор, мальчишки его оттаскивали в специально отведенные места, окапывали деревья… Все как обычно. Мама поцеловала Мишку в лоб, и тот спустился во двор. Проходя мимо места, на котором всего два месяца назад стояла машина отца, мальчик вздохнул. Ссора у родителей вышла какая-то нелепая. Однажды папа задержался после работы и пришел домой подвыпивший, очень оживленный, и мама что-то ему сказала едкое, как она может. А потом принялась нюхать рубашку с костюмом и заявила, что от них пахнет духами. После этого их отношения стали постепенно портиться, они уже не ходили вместе в гости, как бывало раньше. На восьмое марта папа купил недорогой подарок, и это вызвало еще большие подозрения у мамы. Она сказала: «Ты что, все деньги потратил на НЕЕ?» Это выглядело очень странно, потому что Мишка был уверен, что никакой ЕЕ не существует. По выходным они с отцом каждый раз уезжали куда-нибудь на природу: летом - ловить карасей, собирать чернику или просто купаться, а зимой – чаще всего на лыжах. Мама с ними больше не ездила, а папа про это ничего не говорил. И вот два месяца назад его совсем выгнали из дома. Конечно, выглядело это иначе: он сам собрал вещи и ушел, но по телефону мама сказала именно так. Подруга, которая много раз бывала у них в гостях в прежние дни, ее поддержала. Они часами говорили на эту тему, и всегда в их разговоре папа оказывался подлецом. Мишке это трудно было понять, он злился, но ничего поделать не мог. Мама его не слушала. И теперь отец должен был превратиться в «воскресного папу». Это понятие Мишка узнал совсем недавно, и если бы был девчонкой, обязательно заревел. Но мальчику, особенно пятикласснику, плакать не полагалось. И он терпел. Во дворе он увидел Женьку Паршина – своего одноклассника. Они не были друзьями, как можно было бы ожидать от мальчишек, живущих в соседних подъездах. Мишка Овечкин дружил с Ванькой Тулузовым по прозвищу Тузик, а у Женьки имелись свои приятели. Но в школу иногда по-соседски шли вместе. Вообще, Женька был интересным мальчишкой. Отец у него руководил каким-то небольшим предприятием, но не мог позволить купить себе, к примеру, яхту или виллу на берегу моря. По этому поводу Женька постоянно говорил, что когда вырастит, обязательно станет олигархом. У него даже свой самолет будет, и обязательно «Боинг». - Я организую сто фирм, и все будут крутыми! Свои способности к бизнесу он уже проявлял, причем родители об этом даже не догадывались. Например, прошлым летом Женька уговорил отца купить ему дорогущий металлоискатель – якобы для того, чтобы собирать металлолом, который зарыт глубоко в земле. И это понятно: все, что можно было найти на поверхности, давно собрали бомжи. Они промышляли тем, что сдавали металл за деньги. На самом деле Паршин-младший задумал совсем другую штуку. Неизвестно, кто ему это подсказал, но все лето напролет Женька проторчал на пляжах реки и местных озер, которых вокруг города было предостаточно. В жару там собиралось много купающихся, и они частенько теряли в воде кольца, перстни, сережки и даже цепочки. За три месяца мальчик насобирал семьдесят грамм золота и еще больше серебра. Все это было отнесено в ломбард и там продано. Металлоискатель окупил себя пять раз. - Кто-то въезжает на нашу площадку, - первым делом сообщил Женька, кивнув на разгруженную возле своего подъезда мебель. На мешках с вещами сидела потешного вида маленькая собачка и деловито тявкала на всех проходивших мимо. - Охраняет! – хохотнул Паршин и предложил: - Ну что, потопали?.. Идти им нужно было всего одну остановку. Во дворе школы уже собирались ребята из разных классов. Младшие играли в догонялки, что-то кричали. Те, кто постарше, украдкой покуривали и обсуждали планы на лето. Настроение у всех было праздничное. Погода как раз соответствовала этому – солнце почти не пропадало за облаками, дул теплый ветерок. Вскоре вышли учителя. Мальчишек из пятого класса распределили на группы и под руководством Веры Васильевны, их классной руководительницы, они принялись подметать футбольную площадку. Кому-то досталось собирать мусор, кому-то набивать этим мусором мешки. Девчонки мыли окна первого этажа и во дворе появились только часа через два. Вскоре, воспользовавшись тем, что Вера Васильевна отошла, Женька со своим товарищем Димкой Семьиным решили покурить. - Я вчера с отцом ходил на тренажеры, - похвастался Паршин. – Блины тягал. А в конце пришел один мужик, у него пояс по каратэ. Показал нам пару ударчиков. Димка завистливо покачал головой и затянулся сигаретой. - Мальчики, - подскочила к ним Верка Котова, которая сидела с Семьиным за одной партой. Она выбежала во двор с ручкой и листком бумаги. Значит, опять организовывала какие-то списки. – Коноплеву сделали операцию. Мы собираем по сто рублей. И кто сможет, пойдемте с нами после школы. - Больно охота! – отмахнулся Женька, вытаскивая из кармана мятую купюру. – У нас дела… - Ну, как хотите! – мотнула косой Верка, зажала деньги в руке и побежала уговаривать других учеников. - Сходим в оружейный? – предложил Паршин товарищу. – Я там такой пистолет видел цивильный. Новый завоз! - Давай, - согласился тот. – Как только отпустят… В последний день никому не хотелось сидеть в школе дотемна – ни ученикам, ни учителям. Поэтому к обеду мальчишки уже были свободны. А Мишка и еще несколько его одноклассников в сопровождении Веры Васильевны отправились в больницу навестить лежавшего там Коноплева. Вечером Мишка немного посмотрел телевизор, но настроение у него было неважным, и все программы казались скучными. Иногда он прислушивался к голосу матери, по телефону обсуждавшей с подругой их общие дела, и думал об отце. Если бы все было как прежде, завтра они поехали бы в деревню. Там жили дед с бабкой. У них Мишка проводил каждое лето. Теперь из-за глупой ссоры родителей ему светило все лето коптить в городе. Здесь было скучно, большинство детей разъезжались по разным местам. Выключив телевизор, мальчик поплелся в свою комнату, расстелил кровать и лег, взяв с собой книжку. - Мишенька, ты уже ложишься? – прижимая телефонную трубку к уху, спросила мама. Она появилась на пороге, вся поглощенная разговором, и Мишка с кислой миной ей кивнул. - Молодец. Спокойной ночи, дорогой! – Она наклонилась и поцеловала его в лоб, тут же продолжив отвечать на вопрос невидимой собеседницы: - Да-да, а ты думала! Все было представлено совсем по-другому… Она закрыла за собой дверь, машинально притушив свет в комнате, но у Мишки остался включенным светильник над кроватью, а под подушкой лежал светодиодный фонарик с четырьмя режимами свечения, которым он иногда пользовался, чтобы читать в темноте. Мишка потянулся, было, за «Приключениями Тома Соейра», но мысли возвращались к отцу. Казалось очень несправедливым, что мама с ним так поступила. «Вот если бы вернуться на год назад! – мечтательно подумал мальчик. – Я бы все им объяснил…» Похоже, что он стал засыпать с этой мыслью, потому что когда прозвучал голос, Мишка вздрогнул и чуть не подскочил на кровати. - Ты уверен, что хочешь этого? На письменном столе, там, где весь учебный год лежали его школьные тетради, сидел некто. Он был маленького роста – всего с метр, одет в старого покроя костюм, потертые брюки и стоптанные кожаные башмаки с металлическими пряжками. На голове гостя красовалась широкополая шляпа, а лицо его оказалось сморщенным и некрасивым. Ни дать ни взять лилипут из цирка. - Вы…э-э-э… кто? – только и смог сказать Мишка. - Фея! – хмыкнул карлик противным голосом. Он увидел недоверчивый взгляд мальчика и расплылся в широкой улыбке. От этого его физиономия стала совсем уж неприятной. - Не похож? - Гм… не знаю… - неуверенно ответил Мишка. – Я никогда не видел фей. - Ответ правильный! – одобрительно кивнул гость. – Но давай ближе к делу. Ты вправду хочешь вернуться в прошлое? - А это возможно? – Мальчик вдруг подумал, что всего этого не могло быть. И объяснение тому просто: он уже спал. - Ну, если я постараюсь, а ты согласишься выполнить одну мою просьбу… - Карлик достал из кармана связку ключей и стал вертеть ее вокруг пальца. Звон достаточно громко разносился в ночной тишине. - Какую? - Например, мне нужно, чтобы ты доставил вот этот вот конвертик, - в руках гостя вдруг появился еще и бумажный конверт с какой-то надписью на месте адресата, - в дом лесника. Только не самому леснику, а тому, кто зовется Мизер. Ты его просто окликнешь во дворе, и он появится. - Какой дом? – не понял Мишка. – Где он находится? - Узнаешь, - уверенно пообещал карлик. – На месте разберешься. Но помни – это нужно сделать до конца смены? Повтори. - До конца смены, - ответил мальчик озадаченно. Он ничего не понимал. - Ну, если ты согласен, то я свою часть договора готов выполнить хоть сейчас. – Маленький человек положил одну ногу на другую и энергично ею закачал. – Чего молчишь? Ведь не я первый предложил, это твоя затея. Разве не так? - Угу. – В голове у Мишки совсем все перепуталось. «Ну и сон! – подумал он, махнув рукой и отворачиваясь к стенке. – Хорошо бы завтра его вспомнить…» - Ну, я уж об этом позабочусь! – ухмыльнулся гость, спрыгивая со стола на стул, а оттуда дотягиваясь до цепочки светильника. – Тебе бы, парень, не оплошать там со СВОИМИ делами… Женька вздохнул и откинулся на кресле. На мониторе шли титры сериала «Бригада». Он пересматривал его уже пятый или шестой раз, и всегда с удовольствием. Главные герои из простых пацанов, планирующих немного подзаработать, волей случая превратились в крутых бандитов, имеющих свою территорию и огромный бизнес. Это заслуживало уважения. Между его комнатой и той, где спали родители, была еще ванная, поэтому Женька никому не мешал. Часы показывали полночь, и наверно, пора было ложиться спать. Впрочем, начались каникулы, и его никто не будет заставлять это делать. - Вот было время, блин! – вслух подумал Паршин, взбивая подушку, чтобы та сделалась мягче. – Кругом лохи, деньги можно было делать из воздуха. Папка говорит, что это называлось «мутная вода». Кто умнее, тот и делал себе капитал. Попасть бы туда на несколько дней, я бы развернулся!.. Он забрался под одеяло и тут услышал скрипучий голос: - Я мог бы тебе это устроить взамен на одну услугу. Сам понимаешь, дашь на дашь… Женька вздрогнул и даже поперхнулся от неожиданности. - Не пугайся. Я не злой. Прямо перед монитором на столе сидел маленький сморщенный человечек. Одежда его была такой необычной, что Паршин прыснул от смеха: - Вот умора! – сказал он. – У тебя ботинки просто капец! Особенно пряжки. - Хм! – немного удивился гость. – А ты клевый парень. - Ну, не лошара какая-нибудь, - согласился Женька. - Так мы договорились? - Подожди, я не очень врубился. Ты вообще кто? - Ну, зови меня домовой, если хочешь. – Старичок вытащил связку ключей и принялся вертеть ее на пальце. - Домовой? Гонишь! - не поверил Паршин. – Таких не бывает. Это все сказки. - Пусть сказки, но я-то тебе дело предлагаю, а не сказку рассказываю! – строго перебил его гость. – Если желаешь в прошлое – давай договоримся. Нет – найду других, кто сговорчивее. - А что ты попросишь взамен? – Женька сощурил глаза, стараясь угадать, обманывает его собеседник или нет. - Пустяк. Найдешь домик лесника и отнесешь туда вот это. – Старик помахал перед глазами мальчика конвертом. – Простое письмо. Не пропавшая грамота! – Он многозначительно хмыкнул. - Поработаешь разок почтальоном – и месяц у тебя на развлечение. Пойдет? - Отдать в руки леснику? А он меня не… - Нужно отнести в дом лесника, но отдать не ему, а тому, кого зовут Мизер. Это тоже домовой. Позовешь его во дворе дома, и он появится. Условия были простыми, и Женька подумал, что можно бы и согласиться… Страшно слипались глаза. «Стоп! – вдруг мелькнула мысль. – Да ведь я же уже сплю… Вот облом будет завтра, когда вспомню…» Он даже усмехнулся, кивнув напоследок, и укрылся одеялом с головой. «Нифига себе сон….» ГЛАВА 2 Из окна донесся звук горна, проигравшего побудку, и через минуту в коридоре послышался звонкий голос дежурного: - Отряд, подъем! На зарядку становись! Мишка открыл глаза и увидел, как вокруг него зашевелились одеяла. Ребята бодро вставали с кроватей и потягивались. - Целый год мечтал об этом! – громко сказал сосед Мишки с правой стороны. Это был худенький светловолосый мальчишка с веснушками на лице. Он ловко заправил кровать, положив подушку поверх одеяла, и стал одеваться. Ничего не понимая, Мишка повернул голову и… встретился взглядом с Женькой Паршиным. Тот, высунув нос из-под одеяла, широко раскрытыми глазами смотрел по сторонам. - Женька! - Мишка! Вот дела! Но они не успели обменяться даже парой слов, когда в дверях комнаты показался парень лет двадцати в кепке, лихо сдвинутой на затылок, и заторопил всех. - Давайте, давайте! Другие отряды уже строятся внизу, а вы только просыпаетесь. Живо поднимайтесь! Форма одежды – спортивная. Овечкин с Паршиным, чтобы не выглядеть белыми воронами, тоже вскочили и заправили кровати. У них это получилось неловко и некрасиво, зато в коридор они вышли в числе первых. Все мальчишки из их комнаты – а там стояло десять кроватей – были одеты в одинаковые белые майки и спортивные трусы. Точно такую же одежду Мишка с Женькой нашли на своих тумбочках. Пришлось одевать. Паршин поморщился, натягивая на ноги что-то вроде тапочек, которые белобрысый сосед Мишки назвал чешками: - Как лохи! Даже кроссовок нет… В коридоре оказалась толчея. Сюда сходились двери сразу двух комнат, и из обоих выскакивали дети. Парень в кепке быстро всех организовал, то есть объяснил, что суетиться не нужно, и выпроводил вниз. Через минуту толпа вытекла на улицу и там разделилась на две части. - Первое звено, на зарядку становись! – скомандовал парень и показал рукой справа от себя. Мальчишки очень быстро выстроились в ряды, и Паршину с Овечкиным пришлось к ним присоединиться. Они находились на небольшой площадке перед приземистым двухэтажным зданием, на втором этаже которого провели ночь. Из другого крыла этого же здания появилась толпа девчонок и построилась чуть поодаль. Оглянувшись вокруг, Мишка увидел огромную территорию с расположенными там и сям жилыми и хозяйственными корпусами, спортивными площадками, верандами, как в детском саду, - и повсюду уже бегали дети. Где-то толпились старшеклассники, где-то – совсем мелюзга из начальных классов. Парень в кепке, которого один из мальчиков назвал Геннадием, принялся показывать какие-то смешные гимнастические упражнения, и всему отряду пришлось за ним повторять. Паршину и Овечкину было сделано замечание, что они делают все небрежно, и те вынуждены были старательно подражать соседям, чтобы не выделяться на общем фоне. Когда зарядка подошла к концу, Геннадий скомандовал: - А теперь всем мыть руки! Через двадцать минут завтракаем и готовимся к общей линейке. Следуя за толпой других мальчишек, Мишка с Женькой, наконец-то, могли переброситься парой слов. - Ты понял, где мы? – спросил Паршин, но его товарищ только покачал головой. - Вот попадалово! - Слушай! – Мишку вдруг осенило. – Может быть, это все нам снится? - Может, только уж очень есть хочется… Во сне так не бывает, - засомневался Женька. Умываться и мыть руки пришлось прямо на улице. Дети вразнобой поднимались наверх за полотенцами и зубными щетками, потом снова спускались вниз – туда, где над огромным десятиметровым корытом висела труба с краниками. Нужно было открыть любой – и ледяная вода тонкими струйками бежала по корыту в сточную яму, находившуюся тут же, рядом. - Не забываем закрывать после себя воду! – предупредил проходивший мимо пожилой мужчина, похоже, местный слесарь-сантехник. – А то болото разведете, до обеда не просохнет. Плеснув на лицо, Мишка даже поежился – бр-р! - Ну и пердяевка! – сказал Паршин, но прозвучало это у него совсем не как упрек. – У нас в саду тоже воду в умывальник из колодца таскать приходится. - А у нас в деревне - из колонки, метров за сто, - кивнул Мишка. – Но обещали провести трубопровод… Он вдруг вспомнил, что, возможно, именно этим летом ему не придется поехать к деду, и вздохнул. - Слушай, как мы сюда попали? Я с предками даже не разговаривал о путевке. - Я тоже. - Странно как-то все… Они вместе с другими детьми снова поднялись в свою комнату, которую здесь быстро окрестили «отряд», и стали переодеваться. Оказалось, что в тумбочке лежало несколько рубашек, брюки и даже куртка, взглянув на которую, Женька процедил сквозь зубы: «Стрем!» - Всем взять галстуки! После завтрака начнется линейка! – предупредил, заглянув в комнату, Геннадий. Мишка украдкой посмотрел на белобрысого соседа, увидел, как тот достает из выдвижного ящика красный галстук, и поступил так же. Комната, где они провели ночь, была достаточно большой, чтобы в ней разместилось десять железных кроватей с тумбочками и два письменных стола, расположенных возле окон. Пара настольных ламп, стаканы с ручками и карандашами – в этом заключалось все хозяйство «отряда». Правда, на одной из свежевыкрашенных стен висела огромная карта с надписью: «Союз Советских Социалистических Республик». Она была новой, нисколько не поблекшей и смотрелась здорово. - Давай знакомиться, что ли, - сказал сосед, поворачиваясь к Мишке. – Меня зовут Анатолий. - Мишка, а это Женя, мы с ним одноклассники. Они пожали друг другу руки, и Паршин спросил: - Здесь хоть хорошо кормят? - Да, - кивнул белобрысый. – Я в этот лагерь уже третий год приезжаю. Мне нравится. Женьке хотелось спросить, далеко ли от города они находятся, но подумав, решил отложить вопрос до лучших времен, чтобы не показаться глупым. - Почему-то галстуки у всех красные, - шепнул он Мишке. – Я видел скаутов по телевизору, они носят синего цвета. Вскоре все ребята из их крыла здания собрались внизу, и к ним присоединились девочки. Ими руководила симпатичная девушка, ровесница Геннадия, которую звали Зинаида Александровна. Почему к ней обращались по имени-отчеству, было непонятно, но в подробности никто вдаваться не стал, и Овечкин с Паршиным догадались, что эти двое – вожатые их отряда. Всего детей в отряде насчитывалось человек сорок. Они направились строем через территорию лагеря к отдельно стоящему зданию, на котором висела вывеска с названием: «Столовая». Двигаясь по дорожкам, можно было рассмотреть устройство лагеря. Но в подробностях Паршин и Овечкин ознакомились с ним позже. Их очень удивило огромное количество плакатов, расположенных вдоль всех дорожек. Улыбающиеся дети в красных галстуках дудели в горны, колотили в барабаны, просто поднимали руки над головой - и всегда при этом стояли стройными рядами и были одеты в белые рубашки. Над их головами изображались летящие самолеты, на заднем плане – военные корабли странного вида или ракеты, нацеленные в небо. Надписи на плакатах тоже оказались необычными: «Духом сильны, дружбе верны дети великой Советской страны». Или: «Если любят труд ребята, значит, это октябрята». А то и вовсе: « Как повяжешь галстук, береги его – Он ведь с красным знаменем цвета одного!» - Угореть! – один раз не выдержал Паршин, но рядом идущая девочка посмотрела на него недоуменно, и он больше ничего не говорил до самой столовой. Та представляла собой кирпичное здание с фасадом, размалеванным разными красками, в хитросплетении мазков которой угадывались предметы сервировки – тарелки, ложки с вилками, даже стаканы. Внутри, в обширном помещении, имелся общий «раздаток» и множество столов, стоящих параллельными рядками. Вместо стульев везде использовались скамьи из толстых досок, уже отполированных штанами и юбками. Стены и здесь были увешаны плакатами, призывающими соблюдать чистоту рук, вести себя тихо, не болтать во время еды и брать хлеб в меру, чтобы потом им не сорить. Завтрак состоял из молочной каши, бутерброда с кусочком масла и стаканом какао. Паршин уселся за стол, посмотрел, как другие уплетают кашу, поморщился и выпил только какао. Мишка кашу любил, поэтому от нее не отказался. Геннадий показал, куда нужно относить подносы с грязной посудой, и велел всем выходить на улицу. - Стройтесь и одевайте галстуки. Сегодняшняя линейка особо торжественная, посвящена открытию смены, поэтому ее решили провести после завтрака. Но с завтрашнего дня все будет так, как написано в распорядке дня. Кто с ним еще не знаком, можете прочитать на стенде возле входа в столовую. Ребята собрались на одной из площадок для сбора, а их место за столами занял следующий отряд. Мишка посмотрел, как другие повязывают красные галстуки, попробовал сделать это сам, но у него получился узел, совсем не похожий на тот, что был у их нового знакомого Анатолия. - Почему так неаккуратно? – спросила проходившая мимо девочка, неодобрительно посмотрела на Овечкина и предложила: - Тебе помочь? - Угу, - ответил Мишка, и она быстро завязала галстук на его шее по всем правилам. - Как тебя зовут? – спросила девочка вслед за этим. - Михаил Овечкин. - А меня Олеся Казимирова. Вы что, братья? – Она кивнула на Толика, который застенчиво стоял немного в стороне. - Нет, почему ты так решила? - Он тоже Овечкин. Значит, однофамильцы. - Наверно. - Ладно. Я помогаю Зине Александровне, если что-то нужно, спрашивайте. – И она отправилась к девочкам. - Какая строгая! – уважительно сказал Мишка, кивнув ей вослед. - Это Олеська, мы с ней в одной школе учимся, только в разных классах, - кивнул Толик. – Я в «А», а она в «Б». И еще она помощник председателя пионерской дружины в школе. - У вас в школе тоже есть пионеры? – подходя ближе, спросил Паршин. Собеседник посмотрел на него как-то странно, но промолчал. - Красивая, - заметил Мишка и вдруг обратил внимание, как радостно вспыхнуло лицо у Толика. Галстук Паршину тоже пришлось перевязывать… До построения осталось еще несколько минут, и Мишка решил посмотреть распорядок дня, вывешенный на стенде. Он окинул глазами несколько листочков с приказами, распоряжениями и остановился на табличке, которая называлась «Режим дня в пионерском лагере «Восход», подшефном производственного объединения «ЗАРЯ». Внизу, под табличкой, стояла подпись начальника лагеря и дата… 02 июня 1975 года. Смутное подозрение как молния мелькнуло в Мишкиной голове. На всех приказах и распоряжениях стоял тот же год – 1975. Они с Паршиным замерли, уставившись на свежеотпечатанные листочки, которые даже не успели промокнуть от дождя: видимо, последние день-два осадков не было. То, как их поставили в строй, и как прошло официальное открытие лагеря в сезоне 1975 года (это прозвучало еще раз – громом среди ясного неба), мальчики помнили плохо. Они были слишком взволнованы. Дети дружно кричали какие-то речовки; барабанщик, горнист и знаменосец торжественно прошли по периметру вдоль отрядов, стоявших по стойке смирно; под барабанный бой был поднят флаг лагеря и объявлено о вечернем костре. Начальник лагеря – представительный седеющий уже мужчина по имени Николай Иванович – пожелал всем хорошо отдохнуть, набраться за месяц сил, подправить здоровье, если оно у кого-нибудь не в порядке, и научиться тому, на что в течение учебного года не хватало времени. Имелось в виду, что в лагере действовали множество кружков и секций – начиная от обще-оздоровительных, спортивных, кружков рукоделий, драматических, юных натуралистов, военного дела… Только перечисление их заняло несколько минут. Потом детям было предложено в течение текущего дня определиться, на занятия каких кружков они хотят ходить и сказать об этом своим вожатым. После торжественной части от каждого отряда было выделено по два активиста, чтобы обсудить, как провести вечерний костер. Это было самое любимое мероприятие всех пионеров – конечно, не считая купания в жаркую погоду и дальних походов с ночевкой. От Мишкиного отряда на обсуждение послали Олесю Казимирову и еще одного мальчика – скуластого Борьку Воронина. Остальные были отпущены с условием, что не будут шататься без дела по территории лагеря, а займутся выбором кружков. Не исключалось, что кому-то захочется посещать сразу несколько, поэтому проблема выбора стояла нешуточная. Овечкин с Паршиным сразу же отправились искать укромное местечко, где можно было поговорить без свидетелей. Таким местом оказалась веранда. Она находилась вдали от спальных корпусов, да и административно-хозяйственный тоже был скрыт за парой десятков сосен. Недалеко находилась спортивная площадка, но сегодня на ней еще никто не занимался. - Покурить хочется, - пожаловался Женька, плюхаясь на скамейку. Мишка тоже с удовольствием вытянул ноги. Стояние на линейке немного утомило их. - Здесь, наверно, никто не курит, - предположил он. – Все какие-то правильные. - Представляешь, куда мы попали? – хохотнул Паршин. – Почти на сорок лет назад! - Мне сразу показалось все странным, - кивнул его товарищ. - Еще бы не странным! Тут одни лошары живут… Мне папка рассказывал. На них можно такие деньги делать! Ты даже не представляешь. – Женька руки потер от удовольствия. - А ты понял, как это случилось? - Ну, мне приснился какой-то человек… страшненький, просто урод! - Маленький? - Точно! У него шляпа была как у Индиана Джонс. - Слу-ушай! – протянул изумленно Мишка. – Мне он тоже…гм… Выходит, это был не сон? Ребята озадаченно переглянулись. - Выходит, так. Он еще конвертик мне какой-то сунул! – вдруг вспомнил Паршин. – Просил передать его кому-то… Вот только кому? - Леснику! - Ага! - Нет, - спохватился Овечкин и поправился: – В дом лесника! Он еще специально уточнил это. А передать какому-то… - Да неважно! – махнул рукой Женька. – Конвертов все равно нет. И где находится этот дом, мы тоже не знаем. - Узнаем! – убежденно ответил Мишка. - Интересно, надолго он нас сюда? – спросил, улыбаясь, Паршин. Видно, в голове у него уже строились планы будущих проектов. - До конца смены, кажется, - вспомнил его товарищ, впрочем, не очень уверенно. - А это сколько? Как позже выяснилось, почти на месяц. Это им пояснил Толик, который каждое лето одну-две смены проводил в пионерских лагерях. - Красота! – потер руки Женька. – Оторвемся по полной! Около десяти часов утра во всех углах лагеря зазвучали горны. Объявлялся сбор отрядов и следующее мероприятие: все должны был пройти медицинский осмотр. Медицинская зона тоже располагалась на территории недалеко от административно-хозяйственных зданий. Медпункт, как его называли, представлял собой небольшой корпус в три этажа, где находилось все, что позволяло оказать первую помощь пострадавшему. Имелся даже зубной кабинет. После медосмотра начинался час свободного времени, который предназначался для чтения, тихих игр и просто прогулок. Паршин с Овечкиным посвятили это время изучению местности, на которой располагался лагерь. Они прошли по периметру, пытаясь понять, куда их забросило, но всюду за забором начинался лес, и сориентироваться было сложно. Только в двух местах имелись ворота, одни из которых охранял грузный мужчина пенсионного возраста. - Секьюрити, - презрительно бросил Женька, но не упустил случая познакомиться. Его звали Борис Палыч, он действительно был уже на пенсии, работал всю жизнь на заводе «Заря» в компрессорном цехе, и выработал вредность, а дома сидеть скучно, особенно летом, да и дети уже давно определились, внуки скоро пойдут… - А до города далеко? – просил Паршин, чтобы остановить его монолог. - Почитай, километров десять, - охотно отозвался Палыч. – Туда пешком вряд ли дойдешь. Рано утром машина ходит за продуктами. Если надо чего, можно обратиться к шоферу… Информация была очень полезной, и Женька оживился. Вторые ворота не охранялись, и дорога от них уходила прямо в лес. Как пояснил вечером Толик – на речку. Та протекала в полукилометре, и в жаркую погоду детям из лагеря разрешалось купаться – конечно, под присмотром взрослых. Еще в одном месте в ограде имелась дыра, и неприметная тропинка скрывалась в густом сосновом лесу. О ней Толик рассказал лишь в двух словах: сюда отряды уходили в ночные походы, которые обычно организовывались во второй половине смены. После двух начинался тихий час. Те, кто успел утомиться, могли запросто подремать и восстановить силы. Но это было не для Паршина. Воспользовавшись подвернувшейся передышкой, он с головой забрался в свою тумбочку и всю ее переворошил. Выбравшись на свет, он с сияющим видом показал две нераскрытые пачки жевательных резинок «Dirol» с мятным вкусом и помятый конверт, на котором кривыми печатными буквами было нацарапано с ошибкой: «Мизеру лична в руки». - Значит, он все-таки нам не приснился! – обрадовался Мишка, и тоже полез в свою тумбочку. Вскоре он обнаружил фонарик из светодиодов и похожий конверт – с той лишь разницей, что надпись гласила: «Дом лисника, Мизиру». Еще он вспомнил, что как раз накануне поставил в фонарь свежие батарейки. Попробовал – тот исправно светил на всех четырех режимах. - На этом, пожалуй, можно лавы наделать! – произнес Паршин, задумчиво рассматривая пачки с жевательной резинкой. Слова у него, как правило, не расходились с делом. Он растолкал задремавшего было Толика и между делом выяснил у него, что обычно родители давали своим детям в лагерь некоторую сумму денег – небольшую, потому что ребят здесь всем обеспечивали. Но ведь детей было много – в этом и заключался главный залог будущего успеха. Сосед даже похвастался и показал Женьке три бумажки по рублю и полтинник мелочью. Теперь Паршин знал, как выглядят советские деньги. После сна их организованно подняли и повели умываться, а потом – в столовую на полдник. На этот раз у Женьки было прекрасное настроение, и он съел невкусное печенье с компотом и даже яблоко, которым никогда не заинтересовался бы дома. Они собрались всем отрядом на площадке возле своего корпуса, где проторчали почти полчаса, знакомясь с девочками и весело болтая между собой. Вскоре прибежал Геннадий и сообщил, что все руководители кружков и секций уже на местах. Ребятам нужно было идти к тем из них, чей кружок они выбрали. Через пять минут на площадке остались только Паршин и Мишка Овечкин. Толик сказал им, что еще в прошлом году посещал кружок юных натуралистов, и хочет продолжить в этом. - А вы что, еще не определились? – на бегу спросил у них озабоченный Геннадий и, махнув рукой в сторону корпуса, где по большей части и находились секции и кружки, умчался по своим делам. Товарищи поплелись в ту сторону. В этот день они так и не попали на занятия. Женька о чем-то напряженно думал, иногда подсчитывая в уме и для верности загибая пальцы, а Мишка морщил лоб и пытался угадать, для чего их сюда забросили. Ясное дело, не только для того, чтобы они передали письма непонятному Мизеру. В этом событии имелся какой-то смысл, более глубокий, чем просто миссия почтальонов. После ужина, несколько человек из отряда ушли на подготовку вечернего костра. Им требовалось насобирать сушняка, которого на территории лагеря почти не оказалось, и наполнить водой баки возле площадки, где должен будет гореть костер. В это время Женька и раскрыл перед ребятами свои сокровища. Оказалось, что мало кто знал, что такое жевательная резинка. А те, кто слышал о ней, никогда ее сами не пробовали и сведениями владели больше мифическими, чем реальными. - Ее космонавтам дают! - С восторгом сказал один из мальчиков, понизив голос. – Когда у них заканчиваются продукты, они ее жуют, и могут целый месяц не умереть с голоду. - Да, в ней много всяких веществ! – подтвердил другой, рассматривая синюю пачку «Dirol» как папуас – бусы. - А она не американская? – спросил еще кто-то. – Они хотят на нас ядерную бомбу сбросить. Паршин чуть было не осмеял говорившего, потому что никакой связи между жевательной резинкой и ядерной бомбой не видел, но вовремя спохватился. Он вспомнил девиз отца, который тот использовал в работе: «Клиент всегда прав!» - Нет, не американская, - успокоил он ребят, но потом не удержался и сострил: – Канадская. - Точно! – вдруг вспомнил Толик. – Я хоккей смотрел в этом году, все канадцы играли без шлемов и что-то жевали. - Вот-вот, это они резинку жевали! – подтвердил Женька. – Для того, чтобы сил больше было. - И злости! – со знанием дела добавил Толик. – Но наши их все равно обыграли. - Значит, не помогла! – обрадовались ребята. Интерес к резинке стал таким большим, что каждая подушечка разошлась за пятьдесят копеек. В один миг Женька превратился в богача. Он ссыпал мелочь в бумажный пакетик и засунул его в тумбочку. Вкус мяты поразил мальчишек. Они работали челюстями и, глядя друг на друга, делали большие глаза – мол, видали такое чудо! - Долго не жуйте, уберите, завтра дожуете, - научил их Женька. Как потом оказалось, некоторые растянули этот белый кусочек на целый месяц. Они смаковали его даже тогда, когда от мятного вкуса не осталось следа, а сама резина стала больше походить на тряпочку. Вечерний костер Паршину и Овечкину понравился. Они никогда не думали, что так здорово может быть просто оттого, что вокруг одного костра собрались попеть песни множество ребят. Те сидели на импровизированных скамейках, сделанных из стволов деревьев, на широких пнях, расположенных как столы в ресторане – по кольцу, просто стояли – всего несколько сот человек. Центральная площадка, предназначенная для этого, вместила в себя всех детей, за исключением самых младших, которые наблюдали за ними из окон своих спальных корпусов. Сумерки спускались на лагерь, и яркое пламя делало окружающий лесок совсем темным. Там прятались здания – то, что называется цивилизацией. А здесь, на площадке, еще оставался островок первозданной природы – отголосок костров древних людей, для которых огонь был единственной защитой от диких зверей. Это придавало собранию привкус таинственности. И при этом подхваченная многоголосьем песня бодрила и вдохновляла на что-то хорошее. У Мишки даже защемило в груди, когда десятки чистых детских голосов запели: Взвейтесь кострами, синие ночи, Мы пионеры – дети рабочих. Близится эра светлых годов! Кличь пионера – всегда будь готов! Потом были еще другие песни, например, такая: Я теперь вспоминаю, как песню, Пионерии первый отряд, Вижу снова рабочую Пресню И веселые лица ребят. Красный галстук из скромного ситца, Первый сбор, первый клич: "Будь готов!" В синем небе я вижу зарницы Золотых пионерских костров. Слова этих песен знали почти все ребята, и горланили их привычно и весело. - А здесь прикольно! – сказал Паршин, когда они отошли в темноту, где можно было поговорить без помех. Оба мальчика тоже поддались общему задору и подпевали вместе со всеми - в припевах, так это было заразительно. Многие дети принимали участие в конкурсах, проводимых вожатыми прямо возле костра, но Мишка с Женькой не рискнули этого делать, потому что не могли дать ответа ни на один вопрос, которые там задавались. - Мне тоже. Тут весело! – согласился Овечкин. - Хорошо, что у нас впереди целая смена! - Ты думаешь, целая? - Конечно, старик же сам тебе об этом сказал! Мишка с сомнением покачал головой: разговор со стариком он помнил смутно… Первый день в пионерском лагере прошел замечательно. Уже готовясь ко сну, Паршин снова пересчитал мелочь из пакетика, потом ткнул товарища в бок и, хохотнув, сказал: - Приколись, Мишка: просыпаемся завтра у себя дома, и ничего это, оказывается, не было! - Да уж… - согласился тот, зевая во весь рот. – Будет отпадно… Полный текст книги можно скачать по ссылке вверху страницы. | |
| Просмотров: 512 | Загрузок: 58 | Рейтинг: 0.0/0 | |
